Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Право как явление законов природы и звено ее замысла. Глубокие
«природные корни» права, его важнейшей особенности – норматив- ности, могут быть отмечены при рассмотрении специфической логики права. Право с этих позиций в немалой степени коренится в характер- ных для вселенского бытия цикличности процессов в мироздании, в их ритме. Добавим сюда природную категоричность, императивность этих процессов, образующих своего рода подпочву ритмов и цикличности биологических процессов, а отсюда и «ритмики» всего социального ре- гулирования, наиболее жестко проявляющихся в естественном праве. Вместе с тем глубокие природные начала и напрямую вторгаются в жизнь людей, в область права, находят выражение в том, что может быть названо «замыслом» природы. Такой подход к праву, когда оно рассматривается в качестве необходимого элемента «замысла» при- роды, обоснован Кантом, его философскими воззрениями на пра- во, во многом взятыми за исходную мировоззренческую основу в на- стоящей работе. При этом нужно учитывать, что, по Канту, природа не сводится к ве- щественно-материальному, механическому миру окружающих нас явле- ний, предметов и процессов. Природа – нечто более значимое и высо- кое; она одухотворена, в ней заложены начала целесообразности1– то, что, по привычным представлениям многих людей (как уже отмечалось), является Богом, а по некоторым современным взглядам ученых, может быть охарактеризовано в качестве «информационного поля» или просто определено как закономерная логика в развитии объективных процес- сов, связанных с тем, что возник разум2. Разум и его носитель – чело- век, высшее творение природы, и являются наиболее высоким выраже- нием этой одухотворенной целесообразности, заложенной в природе. И вот главный пункт кантовской характеристики природы (наи- более значимой для нас, людей). В игре свободной воли людей, су- ществ разумных, но действующих нередко по мотивам, сотканным «из глупости, детского тщеславия, а часто и из детской злобы и стра-
1 Кант говорит о «великой в своем искусстве природе», «в механическом процессе которой обнаруживается целесообразность» (Кант И. Сочинения на немецком и рус- ском языках. Т. 1. С. 405), а в другом месте – о «путеводной нити природы», «таинствен- ным образом связанной с мудростью» (там же. С. 107).
2 Впрочем, с позиции автора этих строк, указанные «три варианта» (Бог, «инфор- мационное поле», закономерная логика объективных процессов, связанная с тем, что возник разум человека) означают по своей сути одно и то же. Глава одиннадцатая. Первооснова
сти к разрушениям»1, в конечном счете проявляется «замысел» при- роды, ее «предусмотрение» (Absicht). Оставим в стороне ответ на вопрос об основаниях и смысле это- го «замысла». Только что сделанные равнозначные по смыслу ссыл- ки на целесообразность, Бога, информационное поле, логику разви- тия, связанную с разумом да и, по немецкой лексике, предусмотрение (Absicht) – все эти ссылки, каждая в отдельности или в каком-то их сочетании, дают, как мне представляется, возможность каждому со- образно его миропониманию, за исключением грубо материалистиче- ских идеологизированных доктрин, сформулировать для себя такого рода ответ. Во всяком случае, хотелось бы обратить внимание на одну из последних указанных ссылок: коль скоро высшим творением при- роды стал разум (предусмотрение), то по природной же необходимо- сти, по логике вещей природные задатки человека, «направленные на применение его разума», «предназначены к тому, чтобы когда-нибудь полно и целесообразно развиться»2. Вместе с тем здесь принципиально важен реалистический подход к явлениям природы. И в этом отношении – понимание того, что пер- вичные, первоначальные задатки, присущие человеческой природе, – это явления зоологического порядка, «задатки животности как живого организма», которые проявляются в природных стремлениях к само- сохранению организма, поддержанию и развитию функций жизне- деятельности, продолжению рода. Каким же образом в таких усло- виях могут полно и целесообразно реализоваться природные задатки человека, связанные с применением его разума, сложного и противо- речивого в своих проявлениях3? Каким образом, спрашивается, при
1 Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. С. 83. Напомню, что здесь и дальше при ссылках на это издание используются материалы следующих трактатов и статей из первого тома указанного выше сочинения Канта: «Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане» (с. 79–123); «Предполагаемое начало человеческой ис- тории» (с. 149–191); «О поговорке «Может быть, это и верно в теории, но не годится для практики» (сокращенно – «О поговорке…»; с. 239–351); «К вечному миру» (с. 353–477).
2 Там же. С. 85. 3 Кант, отдавший много труда возвеличиванию и анализу разума в его положительных сторонах и проявлениях, в то же время связывает с людским своеволием, коренящимся в «вольном» использовании силы разума, пороки нашего бытия. Он полагает, что тяжкие беды в обществе возникают «из-за злоупотребления собственным разумом», «рассмат- риваемым просто как орудие для удовлетворения разнообразных склонностей». Причем «первое применение им (человеком) своего разума состояло в злоупотреблении им (даже вопреки указанию природы)» и что «история природы, таким образом, начинается с доб- ра, она есть дело Божье; история свободы – со зла, ибо она – дело человеческое» (Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. С. 165, 169, 191–192). Часть третья. Философско-правовые проблемы
противоречивых, зачастую пагубных проявлениях разума и реальных стремлений, помыслов, поступков людей может быть достигнуто пол- ное раскрытие задатков человека, достижение им необходимого совер- шенства и счастья? Ведь, по справедливому замечанию Канта, «приро- да захотела», чтобы свое счастье и достижение совершенства человек «сам создал», притом «исключительно из самого себя» и «благодаря собственному разуму»1! И вот, отвечая на указанный вопрос, Кант обрисовывает механизм восходящего развития человеческого рода, суровый механизм челове- ческого прогресса, в котором достойное место занимает также и право. Этот механизм, как следует из подробных объяснений Канта (сам философ терминологически не обозначает рассматриваемые им про- цессы в качестве «механизма» и строго не расчленяет их «по пунктам», как делает автор этих строк), в каких-то сторонах его трактовки тре- бует корректив, дополнений – он не бесспорен. Но и по логике ве- щей, и по фактам реальной жизни такого рода механизм восходяще- го развития человеческого рода представляется по своей сути опти- мальным, быть может, в рамках процессов, происходящих в природе, единственно возможным. Здесь три основных звена. Остановимся пока на двух первых. Звено п е р в о е. Это – наличие в обществе (которое Кант назы- вает – запомним это! – «всеобщим правовым гражданским общест- вом» и его создание – наиболее значительной «проблемой для чело- веческого рода») величайшей свободы. Для чего же нужна эта свобода, да еще величайшая? Для насла- ждения ею? Для вольного жития? Для ничем не связанных поступков по своему усмотрению, для произвольного действования? В чем-то – да, для этого. Но рассуждения Канта на этот счет по своему существу иные; они воистину парадоксальны. Вот в т о р о е звено. «...Наличествует величайшая свобода, – гово- рит Кант о свободе в правовом гражданском обществе, – а значит, и по- стоянный антагонизм между всеми его членами»2(курсив мой. – С.А.). Не благостный мир, не доброе согласие и безмятежное благодушие, а именно постоянный антагонизм (по иным кантовским формули- ровкам – «раздор», «необщительная общительность», возникающие из противодействия наклонностей людей друг другу). И этот посто- янный антагонизм – не просто суровая правда нашей людской жиз-
1 Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. С. 87. 2 Там же. С. 95. Глава одиннадцатая. Первооснова
ни, в том числе разноплоскостных проявлений разума, но прежде все- го неизбежное следствие широкой свободы и решающий фактор, ак- тивная сила, которая в конечном итоге в сложном человеческом бы- тии и определяет восходящее развитие человеческого рода. Нужно заметить (и тут, на мой взгляд, главный пункт в воззрениях Канта, требующий корректив), что постоянный антагонизм – не един- ственная и не всегда решающая сила, определяющая человеческий прогресс. Ключевое значение здесь имеют сами по себе позитивные стороны разума, человеческого духа, свободы как таковой – та наи- более глубокая сторона духовного мира человека, которая находится «по ту сторону» понятий о природе. Да и само положение об «антаго- низме» нуждается не в примитивной, не в доктринерски классовой, ортодоксально марксистской, а в широкой интерпретации, когда – и притом применительно к определяющим экономико-социальным институтам, власти, собственности и т.д. – «антагонизм» в обществе выражается в таких естественных явлениях, как соревнование, конку- ренция, соперничество, состязание. И все же постоянный антагонизм во всех своих выражениях – это именно антагонизм, явление суровое, трудное, жесткое, нередко при- обретающее запредельный характер и вызывающее у людей напряже- ние, тревожную заботу, атмосферу ненависти, взаимного, порой все- общего ожесточения. Люди в условиях антагонизма, «необщительной общительности», вынуждены создавать себе положение «под влияни- ем честолюбия, властолюбия, корыстолюбия»1. Но в этом как раз и кроется суть дела! Иначе без такого напряже- ния сил, которое может вызвать только постоянный антагонизм в ука- занных ранее проявлениях (конкуренции, состязании и др.), не спра- виться со стихией «окультуренных пороков», со стремлением к безза- ботной, размягченно благостной, не отягощенной трудностями жизни и не окунуться в атмосферу постоянного, напряженного, нередко из- нурительного труда. Кант в этой связи восклицает: «...да будет благословенна при- рода за неуживчивость, за завистливое соперничающее тщеславие, за ненасытную жажду обладать или же господствовать! Без них все превосходные человеческие задатки остались бы навсегда неразви- тыми. Человек хочет согласия, но природа лучше знает, что хорошо для человеческого рода: она хочет раздора. Он хочет жить спокой- но и в свое удовольствие, а природа хочет, чтобы он вышел из со-
1 Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. С. 93.
Часть третья. Философско-правовые проблемы
стояния нерадивости и бездеятельного довольства и окунулся в ра- боту и трудности»1. Как это ни парадоксально, по Канту, именно такие, обычно осу- ждаемые в обществе качества, как честолюбие, властолюбие, корысто- любие (так же, как и неуживчивость, соперничающее тщеславие, жаж- да обладать), пробуждая «все силы человека», давая импульсы «к ново- му напряжению сил», открывают путь к процессам, когда «начинаются первые истинные шаги от грубости к культуре, которая... состоит в об- щественной ценности человека»2. Движение общества от «согласия» в сугубо природном, даже «патологическом», значении к «моральному целому». Хорошо бы нам всем – замечу попутно – основательно разо- браться в качествах человека, которые мы подчас огульно, безо всякого разбора осуждаем3(и в частности, помимо всего прочего, понять верное мнение Канта насчет того, что при противоречивости иных человече- ских свойств наиболее отвратительными, безоговорочно низменными качествами людей являются неблагодарность, зависть, злорадство4, ко- торые как раз ни с какой стороны не влияют на движение прогресса). Однако стоп! Скажу еще раз: при всех разноплоскостных значени- ях отрицательных человеческих свойств надо все же не упускать из по- ля зрения, что антагонизм остается антагонизмом, раздор – раздором. И что эти качества при всей их неизбежности и, если угодно, важно- 1 Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. С. 93. 2 Там же. Кант далее продолжает: «...здесь постепенно развиваются все таланты, формируется вкус и, благодаря продолжающемуся просвещению, устанавливается на- чало для утверждения образа мыслей, который со временем может превратить грубую природную склонность к нравственному различению в определенные практические принципы и преобразовать таким образом наконец патологически вынужденное согла- сие к жизни в обществе в моральное целое». 3 Здесь уместно сделать два кратких замечания в связи с кантовским анализом че- ловеческих качеств. Первое. По Канту, обстановка антагонизма, противодействия наклонностей отдель- ных людей друг другу «предоставляет разуму свободную игру», и здесь отрицательные наклонности людей, из которых вырастает злое, разум «подчиняет себе и вместо злого, само себя разрушающего, делает господствующим доброе, которое, если уже оно есть, в дальнейшем поддерживается само собой» (там же. С. 347). Второе. Это – то, о чем уже начат разговор в тексте. С учетом различного влияния человеческих качеств на жизненные процессы есть основания переосмыслить обычно принятую однопланово отрицательную оценку таких отмеченных Кантом качеств лю- дей, как честолюбие, властолюбие, корыстолюбие, тщеславие и др. Здесь, по всем дан- ным, как и в других случаях, решающее значение имеют «мера» и то, что обычно приня- то считать «злоупотреблениями» и «крайностями». С рассматриваемых позиций должна привлечь внимание безусловно негативная и вполне справедливая, как мне представ- ляется, оценка Кантом ряда качеств людей, о которых будет сказано ниже.
4 См.: Кант И. Из лекций по этике // Этическая мысль. М., 1988. С. 328. Глава одиннадцатая. Первооснова
сти для человеческого прогресса, неизбежно порождают зло1, и вооб- ще обстановка постоянного антагонизма, «необщительной общитель- ности» «грозит обществу разъединением», «многими бедствиями»2, а если продолжить мысль Канта – нарастающим хаосом, беспреде- лом, войной всех против всех, новым валом самых пагубных окульту- ренных пороков. Каким же образом устранить или хотя бы блокиро- вать, локализовать подобные последствия, а еще лучше при помощи разума злое обратить в доброе3и в то же время направить энергию по- стоянного антагонизма для реализации «замысла» природы, для дви- жения общества к «моральному целому»? Тут надо припомнить, что в предшествующем изложении речь шла только о первых двух звеньях восходящего развития человеческого рода (о величайшей свободе и о постоянном антагонизме). Между тем есть еще и третье звено. Указав на то, что в обществе должна наличествовать величайшая свобода (а значит, и постоянный антагонизм между чле- нами общества), Кант тут же добавляет – да, свобода, но тогда, когда самым точным образом определены и сохраняются границы этой свободы, причем в той мере, в какой она могла бы сочетаться со свободой других 4. Приведенное положение и характеризует т р е т ь е звено в цепи тех процессов, которые могут быть названы «замыслом» природы и от- несены к механизму реализации этого «замысла». В обществе, предо- ставляющем его членам широкую свободу, что открывает простор для постоянного антагонизма между его членами, самым точным образом определяются и сохраняются границы свободы. И вот тут – самый важный для дальнейшего рассказа тезис. В об- ществе существует только о д н о - е д и н с т в е н н о е образование, которое способно в области внешних, практических отношений оп- тимальным образом выполнить задачу по определению и сохране- нию границ свободы (и к тому же обеспечить ее сочетание со «свобо- дой других», т.е. на началах всеобщности и равновесности со свобо- дой других). Это право! Создается даже впечатление (запомним его! тут уже шажок к пони- манию тайны права!), что феномен права по своим свойствам и сво-
1 Кант отмечает при этом: «...основание злого находится не в каком-либо объек- те, который определяет произвол через склонность... а только в правиле, которое про- извол устанавливает себе (!!! – С.А.) для применения своей свободы...» (Кант И. Соч. В 6 т. Т. 4. Ч. 2. С. 22). 2 Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. С. 91–93. 3 Там же. С. 347. 4 См. там же. С. 95. Часть третья. Философско-правовые проблемы
ей исконной логике как бы изначально приуготовлен для реализации «замысла» природы, изначально приспособлен для этого. Недаром, характеризуя общество разумных существ, людей, Кант именует его не только «гражданским», но и «правовым» и в отноше- нии такого общества говорит именно об «основанной на законе сво- боде»1. Свобода же, не основанная на законе, свобода вне права, – это, по Канту, свобода «беззаконная», «безрассудная», «дикая», «жи- вотная», «варварская»2. Вот и получается (если подвести некоторый итог изложенному), что право не нечто второстепенное, не вторичное и не очень обяза- тельное в жизни сообщества людей. Действительно, в той мере, в какой в мироздании, в природе закономе- рен разум и неотделимая от него свобода носителя разума – человека, в той же самой мере для природы и человечества з а к о н о м е р н о (л о г и ч - н о) п р а в о. Ибо право является необходимым элементом самого ме- ханизма существования и развития людей, их сообщества, элементом, который способен преодолевать негативные стороны свободы (а значит, и противоречивые проявления разума), а главное – обеспечивать опти- мальное функционирование условий и стимулов, приводящих к посту- пательному, прогрессивному развитию человеческого рода. Выходит, если общество в силу своего естественного предназначе- ния, «замысла» природы идет по пути пусть медленного, зигзагообраз- ного, с жертвами, потерями, зачастую с «поворотами назад», но все же восходящего развития, то право в механизме этого развития – обяза- тельное, существенно важное звено. Звено, без которого человеческий прогресс невозможен в принципе, по определению. Общество без права или общество с ущербным, иллюзорным, ими- тационным правом (или тем, которое служит одной лишь власти, свое- корыстным групповым интересам) – общество бесперспективное, ис- торически обреченное на хаос, деградацию, самоуничтожение. 3. Предположение о непосредственных естественно-природных предо- сновах позитивного права. Известно, право – явление из жизни обще- ства, т.е. социальное явление. Вместе с тем право, которое выступает в качестве элемента «замысла» природы, можно рассматривать и как явление природы в точном, строгом значении этого слова. Такая оценка права не нова. Она характерна для так называемых органических теорий, а также для ряда философских воззрений. В том
1 Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. С. 387. 2 Там же. С. 103, 107, 395 и др. Глава одиннадцатая. Первооснова
числе в какой-то мере – для позиции Канта, который, освещая место и значение права при создании государства, говорит о разрешимости этой проблемы и поясняет: «Ведь дело идет не о моральном улучше- нии людей, а только о механизме природы»1. И в такой характеристике может быть обнаружено не только отра- жение одной из особенностей раннебуржуазного просветительского мышления2, но и предположение о том, что корни права находятся в ор- ганике человека, в его, если угодно, биосоциальной природе. Именно в наше время все более утверждаются в научном мире дан- ные о биосоциальных предпосылках поведения людей. По сведениям этологии (науки, как уже упоминалось, о поведении, нравах живот- ных в естественных условиях), в человеке заложены не только биоло- гические программы, предопределяющие возможность его антисоци- ального поведения, но и «другие инстинктивные программы... жела- ние быть свободным, потребность иметь собственность (включая землю, дом, семью), запрет убивать, грабить, отнимать, притеснять слабых» (курсив мой. – С.А.)3. Думается, есть весомые основания полагать, что органическая по- требность, и в этом отношении биосоциальное ощущение права, стойкое природное уважение к нему, тяга к праву непосредственно таятся в са- мых глубоких биосоциальных корнях людей и по своей силе и значимости не менее органичны, чем чувство своей собственности и стремление к сво- боде. Ведь ощущение особью «своего» места в биосоциальной иерар- хической организации сообщества животных, «своей» монополии на самку или на «своих» детенышей, «своей» роли в совместной охоте и возможности на получение доли в добыче – это все не что иное, как первичные зачатки того, что позже на языке людей получило название «право». Да и вообще «своя собственность» и «своя свобода», к кото- рым у животных (возможно, по мере становления рассудка, первич- ных элементов разума) возникает неодолимое стремление, – это тоже «право», во всяком случае первичные зачатки, предпосылки к нему. И вот какой момент представляется здесь существенно важным. Ес- ли верно предположение о том, что глубокие природные предпосылки
1 Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. С. 49–421. 2 «Полагание идеального в качестве природного – обычная процедура раннебуржу- азного просветительского мышления... Но я не знаю другого мыслителя Нового време- ни, который бы так прямо, так решительно и безапелляционно превращал в природное свойство людей само их гражданское правомочие» (Соловьев Э.Ю. И. Кант: взаимодо- полнительность морали и права. С. 157). 3 Дольник В. Указ. соч. С. 169. Часть третья. Философско-правовые проблемы
права кроются в этой самой первичной «свободе», проявляющейся на биосоциальном уровне (или, быть может, даже в «сверхчувственном мире»), то надо видеть, что уже на таком уходящем в глубины природ- ной жизни уровне предпосылки права разветвляются в двух плоскостях. Это, в о - п е р в ы х (что имеет в мире «социальных животных» до- минирующее значение), «свобода» и соответствующие «права» особей- звеньев сверху вниз по лестнице иерархической организации верховного иерарха (вожака стаи), избранных им самок, «приближенных», «прижива- лок», «шестерок» и дальше вниз по иерархической лестнице. В о - в т о - р ы х (что в мире «социальных животных» может быть обозначено все- го лишь как намечающаяся возможность, еще слабые ростки), «свобода» каждой особи организованного сообщества, допустим, «право» на равное на данной ступени иерархической лестницы получение какой-то части добычи совместной охоты или добытых сообществом природных плодов. Возможно, именно тут, в разветвляющихся биосоциальных пред- посылках права, кроются истоки органически разного построения правовой материи, которые затем проявились в публичном и част- ном праве и которые по-разному повлияли на возникновение и раз- витие права, его типов и семей, на характер, направления и перспек- тивы правового прогресса. 4. Об отношении позитивного права к категориям «по ту сторону» пред- ставлений о природе. Обоснование права «через природу» (т.е. в каче- стве проявления его закономерностей и необходимого звена ее «за- мысла» – предпосылки соответствующих социальных образований) при всей, надо полагать, строгой логичности такого обоснования от- дает холодом суровости, жесткости на грани железной причинности, природной неотвратимости, неотделимости от человеческих бед, по- роков, зла. И если ограничиться только такой, «природной», плоско- стью «мирозданческого» обоснования права, то оно, пожалуй, вряд ли могло бы получить высокое признание в жизни людей. В том числе и в отношении своей общей предосновы – естественного права. Да и само содержание права в разные эпохи и в разных регионах, его подвижность, соответствие или несоответствие известным духов- ным, нравственным критериям – свидетельство того, что здесь «рабо- тают» не только природная неотвратимость, причинность. Добавим сюда то, что при рассмотрении логики права было опре- делено в качестве «второго измерения» права, его особенностей как явления духовной жизни, что в немалой степени подкреплено нашим возвышенным, порой трепетным отношением к этому феномену окру- жающего нас мира. Глава одиннадцатая. Первооснова
Вот почему столь важной представляется иная плоскость рассмат- риваемой проблемы, когда сообразно кантовской антитезе природы и свободы следует обратиться к категориям «по ту сторону» представ- лений о природе, которые находят свое выражение в духовном мире человека, его внутренней свободе, совести, вине1. Именно здесь, в этой заприродной (трансцендентной) плоскости, право и может получить наиболее весомые основания своего высокого «мирозданческого» ста- туса, объясняющие возможность и оправданность его характеристики в качестве высшего начала в нашей людской жизни [III.14.4; III.6.2].
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-12-27; просмотров: 181; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.145.66.153 (0.06 с.) |