Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Л.К. Чуковская — Д.С. Самойлову
Июля 1976
Дорогой Давид Самойлович. Простите, что не сразу отвечаю на Ваше письмо. Но меня крутил очередной вихрь; кручение сидячее — не разгибая спины, не поднимая головы. А когда подняла голову — тоже не сразу могла сесть за это письмо, потому что Ваше, цветущее запахами и кустами, и листьями, и соснами, и морем, требует от меня состояния сосредоточенности и покоя — хоть на минуту, на час… Что ж! И у меня окно открыто в сад; в окно лезут ветви еще цветущей сирени, и доносится запах жасмина. Но — скажу пышно — «земное сердце уставало»1 — и его уже не лечит ничто. Не от ран не лечит, а от у’стали. Болит и болит. Была в Ленинграде. Нет, для меня это менее всего «архитектурный ансамбль». Конечно, выйдешь из ворот Летнего Сада на Неву и задохнешься от красоты. Но Ленинград для меня — это не стихи Пушкина, Блока, Ахматовой и Мандельштама, высеченные из гранита и волн, а прежде всего — моя жизнь, недостойная этих стихов и этого города, начавшаяся, прожитая и кончившаяся в нем… «Где уж тут словам» — и где уж тут ансамблям! Хорошо, что в Ленинграде еще живы друзья, а то без них, один на один, я не в силах была бы перенести встречу. И, главное, новую разлуку. Была в Комарове, на могиле. Шла к этому кресту как на крест2. Хорошо, что и там была не одна.
Прочитала я Ваши стихи — о стареющем Дон Жуане и маленькое: «Вот и всё. Смежили очи гении». Маленькое прекрасно. Оно несправедливо (потому что Ваш, например, голос был слышен и в присутствии гениев), но все равно — прекрасно. А «Стареющий Дон Жуан» — нет, не нравится мне. Просто очень чужая мне мысль, а стихи верно хорошие. Не знаю. У меня нет способности чувствовать старость. Я много в жизни болела, помирала и снова оживала; вот я и чувствую: болит сердце? не болит сердце? а старость? Во-первых, мне кажется, возраст — вещь постоянная (у каждого человека — свой); во-вторых, я не умею почувствовать старость, как утрату, всего лишь как утрату чего-то, не как приобретенье. Затем, старость ведь гораздо крепче, защищеннее молодости и детства; в детстве-то мы уж совсем беззащитны. В молодости обиды непереносимы; в старости, мне кажется, я любую обиду могу перенести, не разрушась, и дурно будет тем, кто меня обидит, а не мне. В детстве же и в молодости я от любого ветерка валилась с ног. Привычка, что ли, вырабатывается, выстаивать — как, например, не плакать? В детстве и юности я была ужасная плакса. И потом, ведь к старости, наконец, понимаешь, кто ты: рубанок, молоток ли, гвоздь. А в молодости ничего о себе не знаешь… Нет —
Да здравствует старость, Которая трудоспособна! (Она, кстати, и очаровывает, так что стареющий Дон Жуан может не терять надежд.)
Если я зря придираюсь, то простите и отмахнитесь. Но не думаете ли Вы, что в третьей строке Вашей лучше бы: Словно в опустелом помещении вместо опустевшем? Чтобы избежать «опустевшем» «помещении»? И, быть может, вместо «Словно» — Будто или Точно, п[отому] ч[то] в следующем четверостишии: «Тянем, тянем слово»… Ну, простите, наверное, пишу вздор.
Говорят, у Вас прекрасный дом. Я рада. Честь и слава Гале. Говорят, у Вас и квартира в Москве будет попросторнее. От души Вам желаю рабочего простора, рабочего покоя, рабочего здоровья. Привет Галине Ивановне, Раисе Давыдовне и Льву. Ваш Ю.3, в самом деле, очень хороший человек, я с ним подружилась, хотя видимся редко. Пожалуйста, пишите мне. Л.Ч. 11/VII 76 1 Строка из стихотворения Блока «Она, как прежде, захотела…» 2 Речь идет о могиле Анны Ахматовой на Комаровском кладбище. 3 Ю. — Юра Диков.
Д.С. Самойлов — Л.К. Чуковской Вторая половина июля 19761
Дорогая Лидия Корнеевна! Все дожидался оказии, чтобы написать Вам. А между тем, прошло много времени, сменялись если не события (их не было), то состояния. Я их несколько пережил за эти два месяца, и все без внешних причин. («Хандра ниоткуда»2.) О «Дон Жуане» Вы правильно судите, соизмеряя его с собой. Но я где-то тоже его соизмеряю с Вами, и не в его пользу. Его старость — расплата за бездуховность, за безделие, за отсутствие творчества и идеализма. Вот как я это понимаю. Он бабник, прагматик — таковы большинство из нас. И за это карает старость. Но это общая идея. А еще есть тип, который мне во многом нравится — лихой малый, дуэлянт, который Черепа испугался лишь от неожиданности. И который где-то вдруг прозревает: «А скажи мне, Череп, что там — за углом, за поворотом».
К тому же и ремарки ловко вставлены в стих. Это же удовольствие. Очень прошу Вас быть поснисходительнее к этому человеку. И к автору тоже. Ваши замечания по «Вот и всё» тоже правильны. Но и в моих созвучиях есть своя логика, если подумать. В неприятных «ш» и «щ» есть некая дисгармония, которая соответствует состоянию и картине. У Заболоцкого — «Осенних рощ большие помещенья стоят на воздухе, как чистые дома». Он даже в картине величавой решился на «рощ — помещенья». У него пахнет свежей известкой. А у меня только что вынесли покойника. «Слово» и «словно» пускай себе откликаются. Уж очень я не люблю «будто», а «точно» должно стоять там, где действительно точно. А здесь все расплывчато, вяло и темно. Стихи почти не пишутся. Вернее, написаны 2–3 схемы ритма, состояния. Но там еще половина слов — приблизительные. Может быть, все это дотянется. Лев, как ему прочтешь что-нибудь, сразу пытается схватить и переписать. А потом дать прочитать всем своим знакомым. А не дашь — обижается. Я ему по дружбе читаю, чтобы что-то проверить, нащупать, а для публичного показа не готов… Но это его вечное свойство, я уже устал ему выговаривать и сердиться. Ведь и «Дон Жуана» он у меня похитил. Я дал почитать Сарре, а они взяли и переписали. (Сарре — переписали — опять рифма!) Вообще же Лев, как всегда, милый, добрый. Он грустен, прихварывает, но, видимо, путает физическое состояние с настроением. Это бывает у здоровых людей. Идеи его, как обычно, с дикими перехлестами. И становится тошно, когда Лева излагает свои концепции всетерпимости, где никакой терпимости нет, а старая бодяга повернута на 180о. Да и кто сказал, что надо все терпеть! Книгу его я перечитал. Она, как и весь Лева, в частностях раздражает, а в целом все же передает его прекрасный облик и, частично, судьбу3. Мы просто имеем слишком много Левы и потому иногда его недооцениваем. Лева и Рая, оба грустные, как я уже сказал. Чтобы их развлечь, пишу иногда стихотворные послания — «из Пярну в Пярну». Вот одно из них. Из Гейне:
Вот Копелев Лева сидит одиноко, Он голый и, может, со сна. И думает Лева: проклятое море, Не знает оно ни хрена. А где-то на Красноармейской прекрасной, Где нету уже ни стекла4, Толпа его близких друзей и знакомых Вдали одиноко росла.
Страдает Лева и от недостатка толпы, хотя и здесь вокруг него постоянно толпятся человек десять. Плохо здесь с чтением. Городская библиотека закрыта на ремонт, а в Курортной почти ничего нет. Просмотрел 6-е номера журналов. Единственное читабельное — очерк Наталии Ильиной о Корнее Ивановиче в «Октябре». Но я почему-то эту даму не очень люблю. Фамильярна — не внешне, а внутренне. Даже не знаю, как это объяснить. Правда, и не очень стараюсь. В основном же читаю «Бесов», как всегда бесполезно пытаюсь додуматься до сути этой книги, о которой столько сказано разных банальностей. В Пярну по-прежнему хорошо. Сирень сменилась жасмином и липой. Погода была хорошая, теперь просто приятная. Еще бы месяца три лета. И Вас сюда! Очень хочется видеть Вас. Если будет время и желание — напишите. Ваш Д.С. Дорогая Лидия Корнеевна, мы часто говорим о Вас с Левой и Раей, и кажется, что Вы тоже с нами в Пярну. Вот если бы Вы могли приехать! Ведь отважились же Вы на Ленинград. А здесь такая тишь и благодать, что Дезик даже скучает по московским раздражителям, хотя и меньше, чем Лева. Впрочем, я заметила, что в состоянии покоя всегда есть привкус тревоги, и это, наверно, тоже естественно. В любом случае Москва уже не за горами и в предстоящем возвращении есть и хорошее — встреча с Вами. Галя 1 Датируется по содержанию. 2 «Хандра ниоткуда» — строка из стихотворения П. Верлена «Il pleure dans mon coeur…» («Хандра») в переводе Б. Пастернака. 3 Упомянута автобиографическая книга Льва Копелева «Хранить вечно» (Ann Arbor: Ardis, 1975). 4 Копелевы жили на Красноармейской улице. После того, как за границей вышла книга «Хранить вечно», хулиганы «специального назначения» дважды разбивали окно их квартиры, расположенной на первом этаже.
|
||||||
Последнее изменение этой страницы: 2021-07-19; просмотров: 46; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.144.99.223 (0.009 с.) |