![]() Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву ![]() Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
В доме № 5 по садовому переулкуСтр 1 из 4Следующая ⇒
— Ты как сюда попала? — удивлённо спросила Марина. — Алексей Степаныч послал. А ты? — И меня послал. Девочки посмотрели друг на друга. Галя закусила губу и нахмурилась. Алексей Степаныч сделал это явно нарочно, он решил перехитрить их. А таких вещей Галя не любила. Марине затея Алексея Степаныча не показалась обидной. Она просто очень удивилась. А встрече с Галей она была рада: уже темнело, и в этом чужом дворе было веселее вдвоём. — Ну, я пойду, — сказала Галя. — Что ты, Галя, ведь нас Алексей Степаныч послал! Галя молчала. — Пойдём! — решительно сказала Марина, беря Галю за руку. — Пойдём разыщем Лёню. Девочки снова обогнули дом. Из дверей вышла женщина. — Скажите, пожалуйста, здесь живут Гавриловы?— спросила Марина. — Здесь, девочки, здесь. Заходите. Девочки вошли в низенькую дверь. Марина с любопытством оглянулась. Она жила в большом, новом доме, и ей было интересно побывать в таком старом, маленьком домике. Галя нехотя шла за ней. Направо от передней была открыта дверь в кухню. Рядом с газовой плитой на столике шумели примусы. «Наверно, плиту ещё не включили», — подумала Марина. У стола переговаривались две женщины. — Гавриловы здесь живут? — громко спросила Марина.. Одна из женщин оглянулась: — Вы к Евдокии Петровне? А её нет дома. А по какому делу? — Мы из школы, — сказала Марина. — Из музыкальной. — Да вы заходите, девочки, Евдокия Петровна скоро придёт. А там Шурик дома. И малыш. Я сейчас зайду вместе с вами. Женщина вытерла фартуком руки и провела девочек через маленький, тёмный коридорчик в низкую, маленькую комнату с маленьким окном. За столом сидел мальчик лет пяти и что-то вырезывал большими ножницами. Мальчик поднял голову и удивлённо уставился на девочек. Маленькая дверь вела в соседнюю — большую, но тоже низкую комнату. Марина заметила пианино. На большой кровати лежал свёрток в байковом одеяле. Соседка тихонько подошла к нему. — Спит маленький, — шепнула она. — Всего две недели ему. Евдокия Петровна к врачу пошла, а меня просила присмотреть. — А Лёня где? — спросила Марина. — В школе Лёнечка. Ну, вы посидите, а я пойду, а то у меня котлеты пригорят. Девочки молча присели на краешки стульев. Марина почувствовала, что в комнате есть ещё какое-то живое существо, и обернулась.
— Галя, смотри! — сказала она. На шкафу сидел огромный, пышный сибирский кот огненно-рыжего цвета и с высоты своего величия поглядывал на девочек. — Какой красивый! — ахнула Галя. — Это Барсик, — сказал хрипловатым баском Шурик, снова принимаясь за вырезывание. — Его у нас два раза уносили, а он прибегает. Барсик, Барсик! Кис-кис! Но Барсик только презрительно сощурил свои зелёные глаза и притворно зевнул. — Важничает! — сказал Шурик. — А вы зачем к нам пришли? Марина засмеялась: — Шурик, так не говорят, это невежливо. Мы пришли к Лёне — узнать, почему он не ходит в музыкальную школу. — А он вовсе ходит, — сказал Шурик, болтая ногами.— Хотите, я вам фокус покажу? — И он неожиданно выпрыгнул из-за стола, вскочил на диван и перекувырнулся, болтая в воздухе ногами. — Видали? — Молодец, Шурик! — сказала Марина. — Ты кем будешь, когда вырастешь? Циркачом? — Я машинистом буду, — внушительно сказал Шурик. Он перекувырнулся снова и сел, тяжело дыша, на своё место. Галя и Марина засмеялись. — И нечего смеяться! Вот видите, какой паровоз вырезал! Сейчас клеить буду. — Давай мы тебе поможем, — сказала Марина. — Смотри, ты неаккуратно клеишь. — А музыкантом, как Лёня, не хочешь стать? — спросила Галя, разглядывая бумажные части паровоза, разложенные по столу. — А Лёня не будет музыкантом, ему Коля не позволяет.. — Какой Коля? — спросила Марина. — Ну, Колька Гриненко, Лёнин товарищ. Он говорит ему: «Брось, Лёня, эту музыку! Это тебе не занятие». Я всё слышал! — гордо прибавил Шурик. — А Лёня вратарём будет,. вот кем! Он знаете как здорово играет! Его уже в настоящую команду скоро примут — в «Трудовые резервы»! Мама, это к Лёне девчонки пришли! — закричал он без передышки. В комнату входила румяная, полная женщина, повязанная пуховым платком. — К Лёне? — удивлённо спросила она, торопливо разматывая платок. Девочки встали. — Мы и к вам тоже, — сказала Галя. — Сейчас, девочки, только малыша погляжу. Шурик, ты чего тут набросал так? Никак за вами не углядишь! — И она прошла в соседнюю комнату. — Спит, — сказала она возвращаясь. — Ну, что, девочки, скажете?
— Мы из музыкальной школы, — сказала Марина. — Нас Алексей Степаныч послал, — добавила Галя. — Вот как! — удивилась Евдокия Петровна. — Что же такое случилось? — Они говорят — Лёня в школу не ходит, — вмешался Шурик. — А он вовсе ходит, со скрипкой. — Как так не ходит? — ахнула Евдокия Петровна и даже села на табуретку. — Знала я, чувствовала — что-то неладно, — взволнованно заговорила она. — Играет вроде не то, что надо, ерунду какую-то, а уходит на урок — так возвращается уж больно скоро. И где он, негодный, шатается? Вот уж будет ему сегодня! Хорошая проборка будет! Девочки переглянулись. — Он подтянется, — сказала Галя, — он всё выучит. — Мы ему ноты принесли, мы ему поможем! — горяча-подхватила Марина. — Вот за это спасибо! — ласково сказала Евдокия Петровна. — Но вот ведь несчастье какое... — продолжала она с огорчением. — Сколько раз ему говорили: «Не хочешь заниматься, так бросай!» Отец даже скрипку забирал, прятал. А он — в слёзы, плачет: «Отдайте скрипку!» Ладно — решили: последний год попробуем. А он, оказывается, вот что вздумал... Прогульщиком сделался. — Ему Колька не позволяет, — снова сообщил Шурик. — Ох, уж этот мне Коля! — вздохнула Евдокия Петровна. — Когда-нибудь весь дом своими опытами спалит. Верите ли, девочки, проходу ему этот Коля не даёт. Лёня ведь даже по двору со скрипкой стеснялся бывало пройти. Уж я ему скрипку вынесу, а он тогда скажет тихонько: «Ну, вы идите, идите, мама», а сам скрипочку под пальто — и бежать! Словно ворованное несёт. Вот горе какое! И отец-то как переживать будет... Ведь он музыку любит знаете как? Когда в отпуску — ни одного концерта не пропустит. И сейчас в каждом письме спрашивает: «Как Лёнины музыкальные успехи?» И ведь способности есть у мальчика, и позанимался уже сколько... Ещё бы два годочка протянуть — и закончил бы семилетку. В это время открылась дверь и на пороге показался Лёня со скрипкой в руках. Увидев девочек, он мрачно опустил голову и прошёл в другую комнату. Все молчали. Молчание первый нарушил Шурик. — Лёня! — закричал он. — Ты чего прогуливаешь? — Молчи ты! — процедил сквозь зубы Лёня; он стоял, отвернувшись к окну. Вдруг громко заплакал на кровати ребёнок, и Евдокия Петровна бросилась к нему. — Подожди уж ты у меня! — пригрозила она на ходу Лёне. — Вот дождёшься, отец приедет... Да что же ты стоишь, как пень, — рассердилась она вконец, развёртывая ребёнка, — к тебе ведь пришли! Лёня нехотя подошёл к порогу. — Ну что? — спросил он хмуро. — Лёня, мы тебе ноты принесли, — робко сказала Марина. — Лёня, это концерт, — сказала строго Галя. — Знаешь, какой концерт! Алексей Степаныч велел тебе его разобрать. Лёня взял ноты и стал рассматривать их. — Ого! — сказал он, перелистав ноты. — Очень трудный, — подтвердила Марина. — Зато какой красивый! — Интересно! — процедил сквозь зубы Лёня, разглядывая ноты. — Как же это?.. — Как это играется? Хочешь, покажу? — с готовностью предложила Марина. — Покажи, — нехотя согласился Лёня. Марина вынула свою скрипку из футляра и с увлечением начала проигрывать Лёне трудное место. Галя исподлобья внимательно следила за ней. Шурик бросил своё вырезывание и тоже смотрел. — Видишь, — возбуждённо говорила Марина, — не так трудно... Ой, вот тут не выходит!
— Дай я, — сказала Галя. Она взяла у Марины скрипку и проиграла трудное место. Нечего было и сравнивать — она сыграла его гораздо лучше Марины, хотя играла на чужой, неудобной ей скрипке. Но Марина зависти не почувствовала. Она была так рада, что Галя играет. — Лёня-а! — послышалось в открытую форточку. Чьё-то лицо прижалось снаружи к стеклу. Евдокия Петровна, кормившая в это время ребёнка, молча сделала сыну угрожающий жест рукой, и Лёня хмуро отвернулся от окна. — Идёмте, провожу, — буркнул он девочкам. Девочки торопливо собрали свои вещи. Галя взяла папку, Марина — футляр со скрипкой. — Это у тебя какая? Трехчетвертная? — спросил на ходу Лёня. — Трехчетвертная, — гордо ответила Марина. — И звучит хорошо, правда? — У меня целая, — небрежно ответил Лёня. Они вышли на крыльцо. У крыльца дожидался небольшого роста, коренастый, плотный мальчик. Свет от фонарика над крыльцом падал ему прямо в лицо, и Марина его хорошо разглядела. У мальчика было обыкновенное круглое веснушчатое лицо с твёрдыми чертами, с упрямым подбородком. И он вовсе не походил на того хулигана-разбойника, который уже представился ей после рассказов Шурика о таинственном Кольке, имеющем такую власть над его братом. Увидев девочек, Коля даже довольно вежливо с ними поздоровался, но тут же тихо заговорил о чём-то с Лёней, не обращая на них больше никакого внимания. «У меня уже один состав готов», — разобрала Марина. И ещё: «Ты что, снова за эту музыку взялся?» В голосе его слышалось нескрываемое презрение. И ещё Марине послышалось какое-то неприятное слово, как будто... «пиликалки». — Ну, мы пойдём, — сказала она. — Так ты смотри выучи! — строго добавила Галя. — А то весь класс подведёшь! — Если хочешь, мы поможем, — сказала Марина. — Да уж сам как-нибудь справлюсь! — буркнул Лёня. Девочки пошли к воротам. Неожиданно их догнал Лёня. — Скажите Алексею Степанычу, — проговорил он тихо, — что я на следующий урок приду. — И побежал обратно к крыльцу, где его ждал Коля. Девочки молча прошли тёмный дворик и вышли на улицу. Тут им сразу стало веселее. Они шли рядом, не держась за руки, как бывало, но уже не так отчуждённо. — Она его ругать будет? — спросила Галя. — Наверно. Но только ему, Галя, концерта не выучить! Он ведь летом ничего не делал, а там какие трудные двойные ноты... — Выучит. Он всё-таки старше нас классом, — ответила Галя. — И, знаешь, наш концерт вовсе не такой уж трудный.
«Наш концерт, — подумала Марина. — Вот как! Галя сказала: наш концерт!» — Только я думаю, — сказала она вслух, — что ему этот Коля помешает учиться. Такой небольшой, а Лёня его боится. — Это он только с виду небольшой, — мрачно заметила Галя. — Ну, до свиданья, — сказала она неожиданно и повернула направо. — Галя, постой! — крикнула Марина. — Когда же мы увидимся? Приходи ко мне. — Не знаю, мне некогда видеться, — ответила Галя не оборачиваясь. Марина даже остановилась от удивления. Вот как! Оказывается, они не до конца помирились. Ну и характер у Гали! «Кремень, а не девочка», — говорит про неё её бабушка. Да, правда кремень.
Дождь идёт
Марина проснулась потому, что по стеклу постукивали дождевые капли. Она сунула ноги в тапочки и подбежала к окну. Всё-всё — и крыши домов, и деревья, и небо — было покрыто серой пеленой. — Дождь идёт, — сказала себе самой Марина и юркнула обратно в постель. Она любила дождь, осень. В такие дни особенно хорошо сидеть в классе, слушать учителей, заниматься дома — музыкой, уроками, чтением. Другие девочки любят весну, лето, жаркие дни. Марина тоже их любит, но осень и зиму, кажется, больше. Вот перед самым отъездом в город бывали такие дни... «Марина, твой дождик идёт», — говорила тогда мама. И Марина надевала плащ и бежала в сад. А как хорошо бывало сидеть на скамейке под старой-старой, раскидистой елью, с которой только изредка падают тяжёлые капли! Сидеть и смотреть на сырые дорожки, на темные сосны и вдыхать свежий горьковато-влажный воздух, пахнущий мокрой землёй, листьями и хвоей. А как хорошо бывает после дождя в сосновом лесу! Стволы у сосен после дождя темнеют — из золотистых делаются коричневыми, а тёмная хвоя светлеет. И так прозрачно и свежо делается тогда в лесу... Как хорошо, что дождь идёт, прозвучали в ушах у Марины какие-то строчки. Хорошо лежать и слушать, как шумит за окном дождь... — Мама, ты спишь? — тихонько окликнула Марина. Елена Ивановна подняла с подушки голову. — Марина, твой дождь идёт, — сказала она сонным голосом. — Не забудь сегодня надеть калоши. И плащ. — И она повернулась на другой бок. Ох, уж эта мама! Обязательно ко всему примешает калоши! Но мечтать уже больше не хотелось. И как раз в эту минуту отчаянно задребезжал будильник. Семь часов! Марина сразу же вскочила и начала одеваться. А капли стучат, стучат по стеклу... Хорошо! Завязывая галстук, Марина вспомнила — сегодня настоящий сбор. И придёт новая вожатая. Интересно, какая она будет. А как хорошо на улице! Дождь уже почти перестал, и мокрые липы отряхивают свои ветки, когда по ним пролетает ветер. Правда, холодно немножко. Марина пошла быстрей и почти вбежала в раздевалку — весёлая, разгорячённая, с мокрыми волосами. В раздевалке было очень тепло, шумно и тесно. — Здравствуй, Галя! — крикнула Марина, увидев входящую Галю. — Промокла? — Нет, ничего, у меня плащ, — сдержанно ответила Галя.
Она подошла к вешалке и стала раздеваться, не глядя на Марину. «Ну ладно,— подумала Марина, — ещё помиримся!» — и побежала к своему классу. Первый урок был её любимый русский язык. А после уроков сегодня сбор.
Оксана
Новую вожатую звали Оксана. Марина и раньше видела её в школе, и ей всегда нравилась эта тоненькая смуглая девушка. Рядом со своей подругой — спокойной, положительной Верой — она казалась совсем девочкой. Её звонкий голос и смех слышны были во всех школьных коридорах. А сейчас, когда Оксана вошла в класс, Марину поразило ещё одно: оказывается, она была похожа на Татьяну Васильевну. На Татьяну Васильевну из детского сада! Она была такая же тоненькая, с такими же короткими вьющимися тёмными волосами, с такими же весёлыми глазами. А красный галстук так шёл к её смуглому лицу, что просто невозможно было себе представить её без галстука. Марине понравилось, как Оксана вошла к ним; понравилось, как она подняла для приветствия руку. Светлана Новикова — председатель совета отряда — сдала рапорт. — Рапорт принят, — звонко сказала Оксана и посмотрела на ребят. — Ну, как же мы будем готовиться к празднику? — без всяких предисловий спросила она. Ребята переглянулись. — У нас тут разные вопросы, — сказала Мая. — И об отстающих...— И она посмотрела на Люсю. — Мы с вами, ребята, всё потом обсудим — и об отстающих тоже, — сказала Оксана. — А сейчас подумаем, как мы будем готовиться к Октябрьскому празднику. — Ну как? Как всегда, — нерешительно сказал кто-то. — Стенгазету выпустим, — сказал Лёва Бондарин. — Проведём торжественный сбор, — сказала Светлана Новикова. — Стенгазета и сбор — это хорошо, — подтвердила Оксана. Она опёрлась на локоть и внимательно посмотрела на ребят. — Только этого, по-моему, недостаточно. А я вот что предлагаю: устроим шефский концерт! — Где, где? — закричало сразу несколько голосов. Оксана оглядела всех, улыбнулась и вынула из кармана письмо. — «Дорогая Оксана и дорогие ребята!..» — прочитала она. Все поглядели друг на друга. Кто это пишет? — «Мне немного завидно, что вы вместе, а я тут одна. Хотя, конечно, не одна. Вокруг меня много народу, и взрослых и детей, но я ещё к ним не привыкла. «Не обтерпелась», как говорит Митя Каневский...» — Вера! — сказала Мая. — Она помните как воевала с Митькой? — А теперь его слова вспоминает! — сказала, улыбаясь, Оксана. — И пожелание ему особенное в конце — это я уж одному Мите прочту. — Пожалуйста, читайте дальше, — попросила Марина, поглядывая на смущённого Митю. «Ага, молчит — даже не нашёлся что ответить!» — «Расскажу вам немного о моей новой жизни, — продолжала читать Оксана. — Моя школа находится при фабрике — тонкосуконной фабрике имени Калинина. Я как-то привыкла раньше думать, что фабрика находится непременно в городе, что вокруг неё всегда очень шумно. А вокруг нашей фабрики очень красивые места: река, лес, и у самой фабрики — парк. Наша детская музыкальная школа при фабрике открылась совсем недавно, работала всего одну зиму, и учеников было немного. С моим приездом открыли новый класс — скрипичный. Теперь в нашей маленькой школе два педагога, ожидаем третьего. И знаешь, Оксана, какая у меня мысль?..» Но тут, на самом интересном месте, Оксана перестала читать. — Дальше вам неинтересно, — сказала она. — Ну, а кто теперь скажет, где нам устроить шефский концерт? — Читайте дальше! Интересно! В Вериной школе! При фабрике! — заговорили пионеры. — По очереди, — сказала Оксана. — Только, ребята, я не буду вам сейчас читать всё Верино письмо. — А вы расскажите, — попросил Митя Каневский. — Не читайте, а расскажите! — Рассказать? Ну хорошо. Вера пишет, что детскую музыкальную школу открыли при фабрике потому, что там много способных ребят. Они сами, по своей охоте, устроили у себя в общеобразовательной школе спектакль с пением, почти оперный. А руководить ими по-настоящему было некому. И в музыкальную школу пришли они охотно. Но то ли не умели их заинтересовать, то ли они думали, что это будет одно развлечение... Словом, Вере сейчас нелегко налаживать новое дело. Я предлагаю вам помочь нашей Вере. Устроим там такой концерт, чтобы местным ребятам захотелось учиться по-настоящему. И хорошо бы там сыграть не только то, что вы готовите для академического вечера, а дополнительно выучить новые вещи наших советских композиторов или русские народные песни. Хотите? Оксанино предложение ребятам понравилось. Одна только Люся была недовольна. — Да когда же это всё успеть? — говорила она. — Новые вещи! А свои? — Вот всегда она так! — возмутилась Мая. — Честное слово, Люська, я тебя из своего звена выведу! Оксана подняла руку: — Тише! Тебя как зовут? Люся? Люся, а к тебе у меня особенная просьба. Ты ведь, кажется, умеешь шить? — Умеет, и очень хорошо, — подтвердила Мая. — Она у нас первая по рукоделию. — Вот и хорошо, — сказала Оксана. — Вера пишет, что их ребята в клубе готовят к Октябрьскому празднику два спектакля: старшие — «Тимура», а маленькие — «Золушку», но им трудно справиться с костюмами. Ты могла бы им помочь. Согласна? — Согласна, — ответила Люся и оглянулась на ребят. Она действительно любила и умела шить, но в классе до сих пор к этому относились равнодушно. — Вот это хорошо! — сказала Оксана. — И тебе будет интересно туда поехать. Все поедут на праздники, а мы с тобой — раньше. Люся улыбнулась и покраснела. Она была и смущена и довольна. Митя что-то буркнул про девчоночьи занятия — иголочки и бантики, но Оксана очень серьёзно на него посмотрела, и он замолчал. — Только не думайте, — сказала Оксана, — что весь концерт будет состоять из ваших выступлений. Будут играть и Верины ученики. — Такие начинающие? — удивилась Мая. — Будут! — воскликнула Марина. — Помните, девочки, как мы готовили с Верой первомайский сбор? Все, все участвовали! — Даже Каневский, — откликнулась Мая. — Да вы ведь Веру хорошо знаете, — сказала она Оксане. — Знаем! — сказал Митя Каневский басом. Все засмеялись, и Оксана громче всех. — Да, я была на этом сборе, — сказала она. — Было очень интересно. Мне понравилась игра в маленьких почтальонов, от всех шестнадцати республик. Кто её придумал тогда? — Митя! Вера! Нет, Светлана! — закричали ребята. — Ну, понятно: вместе, — сказала Оксана. — А что бы нам сейчас придумать, чтобы интересно провести этот концерт? Подняла руку Светлана. — По-моему, надо не только концерт, — сказала она, — а ещё чем-нибудь помочь в устройстве Октябрьского вечера. Вот Люся будет помогать шить костюмы, а мы можем помочь украсить зал. — Да чем же они хуже нас? — удивилась Мая. — Наверно, лучше нас всё устроят. — А можно, мы им портрет Глинки привезём? — спросила Галя. Марина оглянулась на неё. — И Чайковского, — неожиданно для себя самой добавила она. Это были их с Галей любимые композиторы. — Вот придумали! Да у них, может, есть! — Девочки не могут без подарков, — сказал Митя, грустно покачивая головой. — «Ах, мы вам привезли!» — А ты подарков не любишь? — вспылила Мая. — Девочки, подарим ему что-нибудь, — шепнула Марина, — какую-нибудь марку редкую! — Уж вы найдёте редкую! — засмеялся Митя. Он очень гордился своим альбомом. — Ну, вот что, — сказала Оксана: — вы подумайте, ребята, о делах нашего отряда в этом году и самое первое — о поездке в Берёзовую. Ведь мы с вами поедем на большую фабрику! Я думаю, поездка будет для нас всех очень интересной. Конечно, если только вы сами захотите этого. — А можно написать Вере и всё у неё подробно узнать? — спросила Светлана. — Конечно, можно, — сказала Оксана. — Знаете, что Вера написала в конце письма? «А пионеров моих очень прошу мне писать обо всём: о хорошем и о плохом. Я очень скучаю по ним и не хочу, чтобы они меня забыли. Ты ведь не будешь сердиться на меня за это?..» Оксана сложила письмо и посмотрела на ребят. — Я не буду сердиться, — сказала она. — Кто захочет написать, пусть возьмёт у меня адрес. — Дайте, пожалуйста, мне, — вспыхнув, сказала Марина. У неё в голове мелькнула одна мысль.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-07-14; просмотров: 189; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.137.179.54 (0.119 с.) |